Хитрая Маша

Машенька, двадцатилетняя голубоглазая брюнетка с осиной талией, стройными ножками, увенчанными сверху заманчивыми ягодицами, напоминающими собой два упругих мячика, розоватыми сосочками на груди, чуть видными под узкой, полупрозрачной белоснежной тканью кофты, удивленно приподняла очевидно выщипанные дугообразные бровки и, откинувшись на спинку вертящегося стула, приостановила недоуменный взор на сосредоточенном лице, стоящего перед ней высочайшем, спортивного сложения парне, в джинсах и красноватой футболке.

— Я же вам русским языком растолковала, что Максим Петрович очень занят и принять вас не сумеет, — нервно объяснила секретарша, указав карандашом на дверь приемной.

— А вы, все таки, доложите, что прибыл его друг юношества, вождь краснокожих, — мило улыбнулся в ответ юноша.

Секретарша поморщилась и наклонилась к микрофону:

— Максим Петрович, здесь к вам пробивается некий «Вождь краснокожих»…

— Пропусти… , — здесь же послышалось в ответ.

— Идите уж, — кивнула секретарша на дверь, закинув ногу на ногу так, что меж ними черной полосой промелькнули престижные стринги.

… Машенька 2-ой год работала в этой строительной компании, одаривающей граждан неготовыми квартирами. А дело в том, что, как молвят в народе «На вкус и цвет товарища нет», граждане сами проявили желанием получить коробки без внутренней отделки, решив ее сотворить на собственный вкус и цвет. В этом особенной фантазией отличалась женская половина хозяев квартир, любая из которых управлялась принципом: «А у меня будет лучше, чем у этой дурочки Настьки». Это рвение к красивому интуитивно перекочевывало и в управлении компании, где женская половина вела подковерную борьбу за звание «Первой леди». И, как это нередко бывает, в кандидатки на должность секретарши шефа попадали самые смазливые мордочки в очень маленьких мини юбках. Но шеф был знатоком женской красы не только лишь по наружным данным, а больше по внутренним, которые размещались у каждой из красавиц кое-где глубоко меж ног. Потому при отборе кандидаток на должность секретарши шефа начальник отдела кадров компании, приличный мужик, о котором все гласили только не плохое, тогда просто запустил под Машину юбку проворную руку и, не дав той опамятоваться, приняв за согласие ее замешательство, здесь же произнес: «Вы нам подходите, голубушка».

— Но я не к вам устраиваюсь, а в приемную шефа, — сделала возражение женщина, одергивая юбку.

— Тем паче. У шефа не будет времени снимать с вас ваши девайсы. Это, милочка, придется делать вам самой…

— Но как я узнаю, когда «Это» ему будет нужно?

— По очам, милочка, по очам…

И кадровик оказался прав. При первом же знакомстве с шефом, женщина увидела, что его вопросы об ее образовании, знании компьютера и иных тонкостях работы секретарши носили чисто формальный нрав, и пока он задавал их, Машенька медлительно, как в стриптиз клубе, поначалу сняла кофту, потом лифчик, который она, покрутив над головой, бросила прямо на портрет владельца компании, висевшего на стенке, а когда шеф снова напомнил ей о обязательном выполнении всех его указаний, просто сняла плавки, подошла к столу, легла на него грудью, изобразив буковку «Г», и тихо произнесла:

— Я готова, шеф выполнить все ваши указания, даже те, которые прочитала в ваших очах.

— Какая сообразительная женщина. Надеюсь, что ты не девственница? — спросил он, пристраиваясь сзади.

— Естественно, нет. Разве можно так не уважать мужчину, чтоб оскорблять его девственностью?

— А это оскорбление?

— Непременно. На данный момент в девственницах прогуливаются или фригидки, или никому не нужные полные дурочки.

— Увлекательная идея, хотя и не неоспоримая, — резюмировал он, вставляя собственного «Молодца» в круглую дырочку.

«С анала начал. С таким сработаемся», — на уровне мыслей резюмировала Маша, совершая ягодицами, за которые ухватился шеф, радиальные движения. Она знала, что мужчины, которые часто драли ее, горели конкретно на этом движении ее обольстительной попы, и здесь же сливали собственный конденсат в ее отверстие. А далее она тонко глумилась над ними, понукая продолжить процесс, чего сделать те просто не могли. И когда кобелек соскакивал с этой хитрецкой сучки, Машенька не корила его, опасаясь оскорбить, а только гласила лаского, ласкательно:

— Не переживай. На данный момент отдохнем, и продолжим…

Но на данный момент обстановка складывалась так, что этот юный, рыжий мужик, видимо, и не собирался стремительно сливать. Он работал умеренно, как будто топливный насос в котельной, где Маша когда-то распрощалась с девственностью. Его равномерные, прикосновения, издающие знакомые «Чмок! Чмок! Чмок!, прилипали к ее заду и здесь же отлипали, обещая длительный секс в течение не только лишь обеденного перерыва.

«Что делать? Одарить оргазмом и сдаться на милость фаворита? Негоже начальника делать побежденным», — решила Маша и так стремительно заработала тазом, что ей стало жутко. Она не лицезрела лица мужчины, но знала, что на данный момент оно перекошено от несусветного чувства сладострастия, которое для дамы созидать не рекомендуется, чтоб не обидеть мужчину, расписавшегося в собственном половом бессилии победить эту молоденькую, но уже поднаторевшую в сексе, стервочку.

— Ой! Ай! УУУ! — завыла Маша, как волчица, зовущая волка к случке.

«Ах! Как я ей засадил! Будешь знать, шлюшка, с каким мужчиной связалась!», — ликовал шеф, спуская, и не догадываясь, что женщина имитирует оргазм.

— Вы 1-ый из парней, который так укатал меня, — Маша оборотилась к нему, вытирая выступившие на лбу капельки пота.

— А ты не реальная «Лошадка» А? — хитровато прищурился шеф.

— Зато вы реальный конь из хорошей конюшни. У меня еще не было таких, — отлила она ему подхалимскую таблетку.

«Слила она либо нет? Проверю. Если нет, то выгоню на данный момент же к чертовой мамы!», — поразмыслил шеф и засадил ей в «Киску» два более подходящих для этой цели пальца. Но опытнейшая женщина, как будто ожидала этого, и конкретно это движение мужской руки вызвало оргазм, обильно смочивший его руку».

— 1-ый?! — хитровато подмигнул шеф. Но внутренний глас принудил ее сказать:

— 2-ой, милый! Разве одним оргазмом устроишь таковой водопад?! — усмехнулась она, омочив его ноги. — Ты совсем сломал меня, — она прижалась к его губам и впилась в их, как пиявка.

При всей собственной сексапильной опытности шеф так и не сумел отличить влажный оргазм, которым его одарила эта хитрецкая женщина, от обыденного.

— Давай еще?! — решил он ее спровоцировать, чтоб совсем убедиться в ее правоте.

— Нет! Не на данный момент. Отдохнем малость. Ты же знаешь, что если есть мед ложкой, он преобразуется в дерьмо. А ты так отодрал меня, что еле стою, — произнесла она и стала одеваться.

Он самодовольно улыбнулся, как будто кот, съевший хозяйскую сметану.

— Отлично. Иди к кадровику. Ты выдержала экзамен на секретаршу. Пусть принесет мне приказ на подпись. А чтоб у тебя был более внушительный вид, — он снял с портрета лифчик и, протягивая ей, добавил, — скажи, чтоб выплатили для тебя подъемные. Постыдно моей секретарше носить такие тряпки…

Маша побагровела, потому что ее одежка очевидно не соответствовала новенькому статусу, отвернулась, скрывая свое смущение. Он увидел это, застегнул ширинку на штанах, подошел сзади, обнял за шейку и поцеловал в нее.

— Не обижайся, киса. Я жестковат, но тех, кто любит меня, не обижаю.

— Ну, что ты! Я… , — она вдруг смахнула в один момент набежавшую слезинку с накрашенной реснички.

— Много, девченка. Я же произнес, что ты мне подходишь…

— Никогда бы не поверила, если б произнесли, что на данный момент так подбирают служащих…

— Конкретно так! И никак по другому. Мне необходимы преданные люди…

— А их познания, умение, для тебя не необходимы?

— Ну, почему же? Я сходу сообразил, что ты умная, сообразительная и хитрецкая девченка…

— Разве? И в чем все-таки моя хитрость заключается? — она с укором поглядела прямо в его глаза.

— У тебя же был только один оргазм. Не так ли?

— Да, — она побагровела и опустила глаза.

— Отлично, что произнесла правду. Жуть, как не люблю, когда мне лгут. Твою хитрость было не просто разгадать, но ты немного переборщила.

Твоя предшественница была мастером по влажному оргазму…

— Сейчас ты меня выгонишь? — она съежилась и смотрела на него, как зайчик на удава.

— Изгнал бы, если б на данный момент ты соврала. Подойди ко мне…

Маша подошла, чувствуя, как у нее подкашиваются от испуга ноги. Он взял ее за подбородок, приподнял его и, смотря прямо в затуманенные глаза, произнес:

— Мужик — правитель, мужик — бог, но он всегда у дамских ног. Слыхала про такое?

— Да, — шепнула она.

— Ты будешь, пока, моей любовницей. Трахать буду, как самую последнюю блядь, в хоть какое время, в любом месте, где только захочу. В этом я — бог. Но я всегда буду целовать твои ноги, благо, вон они какие у тебя тонкие, конкретно с этого буду начинать. Даю для тебя на все твои размышления ровно год.

— А позже что?

— А там поглядим…

— На что?

— На твое поведение и умение меня ласкать…

— А когда надоест?

— Тогда женюсь на для тебя…

— Для чего же брать в супруги любовницу, которая надоела?

— Из их отличные супруги получаются… Отдрисерованные…

— Как же все это? — она погладила по его бугорку в брюках.

— А позже найму новейшую секретаршу, которая поменяет тебя на этом ответственном посту, хитрецкая Маша…